В итоге в первом квартале 2023-го начнется масштабный кризис, сопоставимый с тем, что был в 2008-2009 годах, с «длительным периодом неопределенности и затяжным восстановлением». Упадут спрос и цена на нефть — до 40 долларов за баррель, российский ВВП снизится на 1,4-2,4 процента, ключевая ставка подскочит до 8,3-9,3 процента.
Хотя этот прогноз альтернативный, его не стоит сбрасывать со счетов. Как отметил глава Сбербанка Герман Греф, глобальные риски сегодня очевидны.
Погрязли в долгах
Экономисты предупреждали об этом еще в начале года. Так, эксперты Института международных финансов (IIF) указывали, что масштабное увеличение госрасходов на борьбу с пандемией обернулось резким ростом глобального долга. Занимать позволяли низкие ключевые ставки.
В долгах погрязли все: и государства, и компании, старающиеся набрать кредитов побольше и подешевле. Корпорации, подстегиваемые беспрецедентной господдержкой рынков, развернули небывалую продажу облигаций, в том числе с крайне низким рейтингом надежности.
Однако пик пандемического кризиса давно позади, экономика уже не нуждается в дешевых деньгах. Ужесточать финансовую политику вынудит и разгон инфляции. Но как только заимствования подорожают, долговая бомба может рвануть.
В Институте международных финансов подчеркивали: из-за пандемии резко увеличился риск кризиса рефинансирования. Многие страны и компании уже не в состоянии привлечь новые займы, чтобы рассчитаться по предыдущим. А поскольку МВФ и Всемирный банк потратили огромные средства на антикризисные программы — кто предоставит кредиты, неясно.
Китайская угроза
В ЦБ считают особенно опасной ситуацию с корпоративным долгом, прежде всего в Китае. Еще до пандемии Международный валютный фонд и Всемирный банк предупреждали, что «китайский долговой сценарий» способен повергнуть мировую экономику в депрессию. По данным Банка международных расчетов, корпоративный сектор в КНР должен сумму, превышающую 160 процентов ВВП. По стране прокатилась волна дефолтов.
В первом полугодии 25 китайских компаний отказались платить по облигациям — почти на десять миллиардов долларов. Это самый высокий показатель за всю историю рынка. При этом более половины дефолтов — на 5,6 миллиарда — это государственные организации. Таковы оценки международного рейтингового агентства Fitch.
По подсчетам Shanghai DZH, чьи аналитики учитывают бумаги без рейтингов международных агентств, дефолтов еще больше: на 18 миллиардов долларов. В облигациях госкомпаний, по сути, разворачивается кризис неплатежей. В 2019-м на этот сектор приходилось всего десять процентов дефолтов, в 2020-м — 40, а за первые два квартала этого года — больше половины.
Корпоративный сектор
Как поясняют в Japan Research Institute, десятилетиями китайские госкомпании получали гарантии по обязательствам. «Крупняки» пребывали в полной уверенности, что лопнуть им не позволят. Но жизнь показала, что это далеко не так, отмечают в Daiwa Institute of Research.
В результате, предупреждает Fitch, проблемы возможны и у региональных властей Китая, финансировавших госпредприятия. А экономика страны и так обременена долгом почти на 300 процентов ВВП.
Набирать кредиты компаниям позволил и теневой банкинг — за десять лет этот сектор в КНР разросся до угрожающих 13 триллионов долларов.
В ближайшие два года китайским фирмам предстоит погасить или рефинансировать долги на 2,14 триллиона долларов. Это на 60 процентов больше, чем в предыдущий такой же период. Если не сумеют расплатиться, Азия в очередной раз запустит глобальный экономический кризис.